Рокотов и Ливицкий

В русской живописи XVIII века ведущая роль принадлежит жанру портрета. Именно портрет оказался способным реализовать задачи, стоявшие перед обществом, выдвинувшим из своей среды людей ярких и талантливых, деятельных, склонных к самостоятельности суждений и оценок. Именно в нем нашли свое воплощение сложно протекавший на протяжении всего столетия процесс самопознания личности, новое, постепенно складывавшееся представление о нравственных ценностях и человеческом достоинстве. Освобождаясь от элементов архаизма, приобщаясь к европейской художественной традиции, русская портретная живопись не стала явлением эпигонским, вторичным. Сохранив национальную самобытность, она органически вошла в систему мировой культуры. Ее расцвет падает на вторую половину века и связан с именами замечательных мастеров Федора Рокотова и Дмитрия Левицкого.
Рокотов и Левицкий сверстники в точном смысле этого слова (Рокотов родился в 1736 г. Левицкий в 1735 г.). В их творчестве, глубоко различном по характеру, есть, однако, точки соприкосновения. Оба художника испытали воздействие передовых, просветительских идей своего времени. Их искусство продолжило отечественную традицию развития портрета, подняв ее на качественно новую ступень.
Сведения о жизни Рокотова, выходца из семьи крепостных князя П.И.Репнина, скупы и отрывочны. Известно, что он был замечен графом Н.И.Шуваловым и пользовался его покровительством. С 1760 года учился в Петербургской Академии художеств. В 1765 году получил звание академика. Петербургский период время формирования художника, роста его профессионального мастерства, успеха и популярности. Он пишет портреты членов царской фамилии, высшей дворянской знати. Портрет Екатерины II, исполненный в Москве после коронации, снискал высочайшее одобрение императрицы. После 1765 года Рокотов навсегда покидает Петербург и переезжает в Москву.
Левицкий уроженец Украины, сын священника и гравера Григория Левицкого, появился в Петербурге в 1758 году в качестве ученика выдающегося русского портретиста А.Антропова. Дальнейшая его жизнь связана с Петербургом, где художник приобретает славу одного из самых замечательных портретистов, руководит портретным классом Академии художеств. Возможно, Левицкий, почти на десятилетие позже Рокотова вступивший на самостоятельный творческий путь, был знаком с его произведениями и находился в начале своей деятельности под его влиянием. Нам точно неизвестно, пересекались ли их жизненные пути, были ли они знакомы.
Время высших достижений того и другого мастера совпадает это 1770-1780е годы. Их произведения образуют как бы два параллельных ряда «московский» и «петербургский». Каждый из них по-своему воплощал различные стороны личности человека.
Именно в противостоящей официальному Петербургу Москве, с ее духом фрондерства и свободомыслия, интенсивной культурной жизнью, искусство Рокотова обретает благодатную почву. Художник сближается с семьями дворянской интеллигенции, составляющими основной круг его заказчиков. Он редко пишет парадные полотна, обращаясь исключительно к жанру интимного портрета. Здесь, в Москве, в его живописи слагаются черты, позволяющие говорить о неповторимой «рокотовской» окраске образа
петербургского периода.
В то же время пластика объемов, мягкость моделировки форм, «текучесть» живописного мазка сообщают образу внутреннюю изменчивость, лишают характер законченности и определенности.
«Майков» принадлежит к тому типу подгрудных портретов, которому Рокотов остался верен до конца 1770-х годов. Позже художник обращается к овальной форме портрета, изображая фигуру по пояс. Рокотову вообще не свойственно разнообразие композиционных приемов он не выходил за пределы одного и того же традиционного решения композиции. В его портретах ничто не подчеркнуто, не продемонстрировано, открыто поза портретируемого кажется спокойной, художник избегает резких движений, жестов, наклон головы, поворот фигуры чуть обозначены, никак не акцентированы.
Дыхание жизни, сложные оттенки чувства и состояния выражены, прежде всего, средствами живописи тончайшей градацией цветовых и тональных нюансов, живой подвижностью нервного мазка, трепетностью светотеневых соотношений, свободной разработкой поверхности холста, когда один слой живописи просвечивает через другой. Аксессуары одежды, фактура тканей обладают самоценной красотой, но выполнены без малейшего нажима, без тщательной подробной прописки. В «Портрете неизвестного в треуголке» блеск серебряного аграфа, украшающего шляпу, перекликается с белизной шейного платка, прозрачностью кружев. Намеченные легкими ударами кисти, детали органично входят в гамму сближенных черных и коричневых цветов, составляющих колористическую ткань полотна.
Фоны в портретах Рокотова не назовешь нейтральными. Скорее, они ассоциируются с бесконечным пространством, из глубины которого таинственно возникает фигура портретируемого. «Неизвестная в розовом,» словно выступает из окутывающего ее мрака и снова погружается в него. Игра света и тени, мерцание розового и пепельно- серого создают атмосферу загадки, тайны. Взгляд темных, узких глаз, чуть тронувшая губы улыбка лишь намекают на скрытые движения души.
В неверности, рассеянности спета, освещающего часть лица и фигуры, в светлой серовато белой цветовой гамме. Легкости и нематериальности складок платья в «Портрете A.П.Струйской», есть что-то бесплотное, призрачное. Облик молодой женщины исполнен очарования юности и вместе с тем затаенной печали.
Портреты Рокотова 70-х годов, с их глубокой одухотворенностью, создают впечатление сопричастности художника с внутренним миром его моделей. С конца 1770-х годов интерпретация образа человека отчасти меняется. В портретах Е.Н.Орловой,
B.Е.Новосильцевой, Е.В.Саити, принадлежащих к числу наиболее изысканных, артистичных по живописи творений Рокотова, нет прежней лиричности, интимности. На первый план выступают выраженные в позе, осанке горделивая самоуверенность, надменность, чувство превосходства. Однако под маской светскости, непроницаемой замкнутости угадываешь иные черты горечи, усталости, разочарования. Образы светских женщин многозначны, по рокотовски загадочны. Но художник дает их отстраненно, отступая на известную дистанцию. Лишь в некоторых произведениях 1780-х годов вновь ощущаешь тесную близость живописца к его героям. Это, прежде всего парные изображения супругов Суровцевых. Гармония зеленовато-серых цветов, оживленная розовым пятном, тонко соответствует благородству женского облика, полному
«Портрет В.И.Майкова» (написанный, вероятно, еще в Петербурге) обозначил переломный, переходный момент в творчестве Рокотова. Облик уверенного, веселого, насмешливого вельможи обрисован с большой долей индивидуальной выразительности, свойственной и лучшим портретам задумчивости и чистоты. Умное, гордое лицо Суровцева, выделенное сильным потоком света, таит беспокойную мысль, несет отпечаток страстей и волнения духа.
До нас дошло небольшое число произведений Рокотова, созданных в последнее десятилетие XVIII века. Поздние портреты отличаются некоторой скованностью фигур, уплотненностью живописного слоя, большей определенностью в трактовке характера. В их решении сказалось, быть может, воздействие идей классицизма.
Имя Рокотова было забыто уже в последние годы его жизни (он умер в 1808 году), а после смерти на столетие исчезло из памяти потомков.
Сопоставляя отрывочные биографические факты с характером его самобытного творчества, можно попытаться воспроизвести «портрет» самого художника. В судьбе Рокотова, так же как в сотворенных им образах, есть нечто необычайное. Удивительно стремительное восхождение художника бывшего крепостного к вершинам славы, к положению преуспевающего портретиста, имеющего высокопоставленный круг заказчиков. Еще больше поражает неожиданный разрыв с Петербургом, с блестящей карьерой, с Академией художеств поступок неординарный, нарушающий общепринятые нормы. Мы не знаем, какими конкретными причинами был вызван этот решительный шаг. Но, тем не менее, он может свидетельствовать о независимой, порывистой натуре, о неудовлетворенности регламентированным петербургским искусством, о стремлении творить согласно собственным убеждениям.
Глядя на созданные в Москве портреты Рокотова, чувствуешь, что личность художника нашла своеобразное преломление в его персонального склада художника: романтический отсвет лежит на облике рокотовских моделей и облике самого живописца.
Будучи сыном своей эпохи. Рокотов во многом опередил свое время, остался явлением исключительным в русле общего течения искусства XVIII столетия.
Творчество Левицкого поражает широтой диапазона, многообразием и щедростью охвата современной жизни. Его произведения дают яркое представление о петербургском обществе 1770-1780х годов. Художник неоднократно писал Екатерину, представителей высшей петербургской знати, сановников, вельмож, и наряду с ними портреты знаменитого публициста и просветителя Н.И.Новикова, французского энциклопедиста Дни Дидро, общественного деятеля и литератора Н.А.Львова, архитектора А.Ф.Кокоринова. Он автор огромной галереи лиц, запечатленных с большой жизненной выразительностью и высоким живописным мастерством.
В портретах Левицкого всегда точно обозначен тип человека, его принадлежность к той или иной общественной среде, отсюда начинается путь к раскрытию характера. Для художника определяющее значение имеют верность натуре, точность воспроизведения внешнего облика, деталей обстановки и одежды, безусловность сходства. Левицкий строит образ не на нюансах чувств и настроений, а на устойчивых качествах человеческой натуры. Ясность взгляда, трезвость оценки не исключают живого и заинтересованного отношения к личности портретируемого.
Разнообразие типов и характеров предопределило разнообразие художественных средств и приемов. Соответственно образному замыслу художник находит каждый раз иной 177< вариант композиционного и колористического решения, отличающегося завершенностью и определенностью.
В этом смысле характерно переосмысление формы парадного портрета, получившего во многих полотнах Левицкого совершенно новое толкование. Портреты А.Ф.Кокоринова и П.А.Демидова по торжественности композиции, подаче антуража, носит воплощение особенностей человеческого характера. Фигура Коринова величава, представительна и в то же время свободна и непринужденна. Облик архитектора проникнут благородством, достоинством, лицо светится умом и проницательностью.
  Портрет Демидова строится на контрасте пышного, торжественного фона колоннады, увенчанной драпировкой, дворцового здания на заднем плане и снижающих эту торжественность деталей цветочных горшков, лейки, колпака на голове. На противоречии демонстративной условности позы и подчеркнуто индивидуальной трактовки старческого лица, с узкими презрительно сжатыми губами, пронзительным, сверлящим взглядом маленьких глаз лица скептика и сумасброда. Так, сохраняя общую схему репрезентативного портрета, Левицкий уходит от отвлеченности и условности, сообщает произведениям жизненность и конкретность. В замечательной сюите картин, посвященных воспитанницам Смольного института, это выражено особенно ярко.
Заказ исходил от самой императрицы. Был точно продиктован «сюжет» портретов показать воспитанниц во время театрального представления, продемонстрировать их успехи в музыке и танцах. И художник, точно следуя поставленной задаче, сумел с блеском «разыграть» этот сюжет в серии больших портретов, избежав искусственности и однообразия. Открытая театрализованность, зрелищность общего строя картин соединяются с естественной простотой поведения персонажей. Движения девушек, танцующих или музицирующих на фоне условного задника, как бы остановлены, «зафиксированы», исполнены чарующей грации и милой неловкости. Смолянки позируют перед зрителем, но позируют откровенно, непринужденно. Их лица, кокетливые, лукавые, веселые, дышат искренней увлеченностью. В этой работе проявился высокий дар Левицкого колориста. Плоскостность и нейтральность фона подчеркивают объемность фигур. Нарядные одежды, кружево, бархат написаны сочно и материально уверенной кистью мастера. Сочетания контрастных и дополняющих друг друга цветов объединяются в общую декоративную и в то же время гармоничную, основанную на тональном единстве гамму. Для каждого портрета найден свой композиционный и цветовой ключ все вместе они воспринимаются как развитие темы юности, красоты, радостного, незамутненного приятия жизни.
Левицкий с равным успехом пишет и парадные, и камерные портреты. Камерный портрет М.А.Дьяковой принадлежит к числу самых притягательных работ художника. Основной оливково-зеленый тон тонко сочетается с оттенками розового; поворот торса, легкий наклон головы создают впечатление подвижности, изящества. Лицо девушки, освещенное сиянием больших серых глаз, ясно и доверчиво. Художник не скрывает восхищения молодостью и красотой своей модели, но и не ищет в ней сложности, он поэтизирует зримое, чувственное, осязаемое.
Такого рода портреты посвящены счастливой поре молодости. Совсем иной образ «Портрет священника». Художник внимательно, объективно и сочувственно исследует каждую черту сильно освещенного старческого лица, находя в нем следы нелегко прожитой жизни, отмечая и покорность судьбе и спокойную, тихую печаль.
На протяжении всего творческого пути художник выпукло и полнокровно, конкретно и зримо воплощал суть разнообразных человеческих характеров. Самоуверенно и чуть презрительно взирает на нас А.В.Храповицкий. Грубоватость и властность ощущаешь в подчеркнуто прозаическом портрете Бакуниной. Изысканность позы, роскошь туалета, эффектность живописного приема продемонстрированы в образе светской красавицы Урсулы Мнишек. Лицо неизвестного молодого человека, портрет которого принадлежит к числу немногих поздних творений художника, полно задумчивости и сосредоточенности.
Последние два десятилетия жизни Левицкого (умер в 1822 г.) были безрадостны. После неустанной, напряженной деятельности признанного художника-портретиста, воспитателя молодого поколения живописцев пришли одиночество, нужда, болезни, оторванность от художественной среды. Таким образом, завершающие этапы жизненных путей Рокотова и Левицкого оказались схожими.
Имя Левицкого снова привлекло к себе внимание во второй половине XIX века. Рокотов был вновь открыт лишь в начале XX столетия. Огромная работа исследователей, по крупицам собиравшим сведения о жизни и творчестве живописцев, позволила наконец по достоинству оценить их огромный вклад в сокровищницу отечественной и мировой культуры.
Произведения Рокотова и Левицкого сегодня для нас и бесценные исторические свидетельства о людях ушедшего времени и, главное, высочайшие образцы, составившие неповторимую эпоху в развитии русского портрета.