Рядом с асами

- Ну, что вы трясетесь, как овечий хвост?!! Ха-ха-ха... Сядьте-ка, пожалуйста, в сторонку и успокойтесь... Кто там следующий, прошу!

«Пилюля» проглочена, но легче от нее не стадо, дело в том, что через каких-нибудь полчаса на глазах всей школы летчиков-испытателей я начну первый самостоятельный полет, - если, конечно, доктор его не отменит. Подобную нервотрепку военврач Юрий Дмитриевич Семенов считает обычной: более того, ей, оказывается, есть научное определение - «предполетная лихорадка»...

Я лезу в сверхзвуковой МИГ-21. На мне герметичный шлем с прозрачным забралом, ВКК (высотно-компенсирующий костюм), специальные высотные ботинки. И шлем, и ВКК, говоря попросту, - микро кабина, в которой для пилота есть воздух, тепло, связь с Землей, а также надежное укрытие от перегрузок и «сюрпризов» разгерметизации.

Что еще? Ах да, парашют. Он покоится в катапультном кресле и в настоящий момент будет для меня удобным сиденьем. Я сажусь, взваливаю на плечи две пары лямок, опоясываюсь широким ремнем... С помощью этой «сбруи», я стал составной частью МИ Га.

. Затем я осматриваю все щели крохотной кабины, - нет ли там случайно чего-нибудь постороннего, что второпях могли обронить авиационные механики: бывали случаи, когда из-за обычной булавки, пятака или кусочка проволоки (они заклинивали управление, замыкали электрические цепи) летчики покидали самолет.

Однако опасения напрасны - кабина в образцовом порядке. Я ставлю ноги на педали, трогаю пилотскую ручку, с которой связано управление рулем высоты и элеронами. На этой же ручке пристроены пять или шесть кнопок (для пуска ракет, управления триммерами), здесь же стоит рычаг тормоза. Затем я соединяю высотный костюм с системой питания. Эта «пуповина» подаст мне воздух, согреет, свяжет с землей и с другими летчиками. Но пока нет тока, она безжизненна: сейчас я лишь могу пустить по шлангу кислород, но лучше поберечь драгоценный газ...                ,

Прежде чем техники подключат самолет к розетке аэродромного питания, я обязан еще кое-что проверить. Например, в «каком положении сейчас краны управления шасси - «выпущены» или «убраны»? Вдруг «убраны»? Если подать ток, колеса мгновенно сложатся, и самолет, так и не взлетев, плюхнется на бетонку. Нет, кран стоит как надо, и я даю сигнал включить ток.

И сразу же ожила кабина: засветились разноцветные лампочки и табло, зашевелились стрелки приборов. Я слышу в наушниках небесные звуки, связываюсь с руководителем полетов, настраиваю радиокомпас, согласовываю приборный и истинный курс взлета. Теперь еще раз нужно осмотреть всю кабину - справа налево, - таков принцип...

Щелк... левой рукой снимаю с предохранителя сектор газа, легко толкаю его вперед, затем опускаю предохранитель и плавно отвожу сектор назад до упора, и нажимаю кнопку «запуск»...

Слабый звон и вибрация. Стрелки указателя оборотов двигателя и термометров пошли к нужным цифрам. Десять, двадцать, тридцать секунд... Ровно через полминуты двигатель самостоятельно «выходит» на малый газ, и я поднимаю еще десятка два тумблеров...

- 72-й, что вы там вдайтесь? Вам уже давно пора выруливать. (Это голос Кирсанова.)

Поднимаю левую руку: прошу у механика разрешения двинуться с места, затем, с помощью специального рычага, захлопываю фонарь моей кабины. Еще один жест: «убрать из-под колес тормозные колодки».